Русско половецкое. Кто такие половцы? Половцы дружили не только с русскими, но и с грузинами

В год 6619 (1111)… А в воскресенье, когда крест целуют, пришли на Псел, а оттуда дошли до реки Голты. Тут подождали воинов, и оттуда двинулись на Ворсклу и там на другой день, в среду, крест целовали и возложили всю надежду свою на крест, проливая обильные слезы. И оттуда перешли много рек, и пришли к Дону во вторник шестой недели поста. И облеклись в доспехи, и построили полки, и двинулись к городу Шаруканю. И князь Владимир повелел попам, едучи перед войском, петь тропари и кондаки в честь креста честного и канон святой Богородицы. И вечером подъехали к городу, и в воскресенье вышли люди из города с поклонами к князьям русским и вынесли рыбу и вино. И провели там ночь. И на другой день, в среду, пошли к Сугрову и, приступив, зажгли его, а в четверг двинулись от Дона; в пятницу же, на другой день, марта 24-го, собрались половцы, построили полки свои и пошли в бой. Князья же наши, возложив надежду свою на Бога, сказали: «Здесь смерть нам, так станем же крепко». И прощались друг с другом и, возведя очи на небо, призывали Бога вышнего. И когда сошлись обе стороны, и завязалась битва жестокая, Бог вышний обратил взор свой, исполненный гнева, на иноплеменников, и пали они перед христианами. И так были побеждены иноплеменники, и пало множество врагов наших, супостатов, перед русскими князьями и воинами на потоке Дегея. И помог Бог русским князьям. И воздали хвалу Богу в тот день. И наутро, когда настала суббота, праздновали Лазареве воскресение, день Благовещенья, и, воздав хвалу Богу, проводили субботу и дождались воскресенья. В понедельник же Страстной недели вновь собрали иноплеменники многое множество полков своих и двинулись, словно огромный лес, тысячами тысяч. И окружили полки русские. И послал Господь Бог ангела на помощь русским князьям. И двинулись половецкие полки и полки русские, и сошлись в первой схватке полки, и грохот стоял подобный грому. И битва жестокая завязалась между ними, и падали люди с обеих сторон. И стали наступать Владимир с полками своими и Давыд, и, видя это, половцы обратились в бегство. И падали половцы перед полком Владимировым, невидимо убиваемые ангелом, что видели многие люди, и головы, невидимо <кем> ссекаемые, падали на землю. И победили их в понедельник Страстной недели, месяца марта в 27-е. Перебито было иноплеменников многое множество на реке Сальнице. И спас Бог людей своих. Святополк же, и Владимир и Давыд прославили Бога, даровавшего им такую победу над погаными, и взяли полона много, и скота, и коней, и овец, и пленников многих похватали руками. И спросили пленников, говоря: «Как это случилось: вас была такая сила и такое множество, а не смогли сопротивляться и вскоре обратились в бегство?» Они же отвечали, говоря: «Как можем мы биться с вами, когда какие-то другие ездили над вами в оружии светлом и страшные и помогали вам?» Это только и могли быть ангелы, посланные Богом помогать христианам. Это ведь ангел вложил Владимиру Мономаху мысль призвать братьев своих, русских князей, на иноплеменников…

Так вот и теперь с Божьей помощью по молитвам святой Богородицы и святых ангелов возвратились русские князья восвояси к своим людям со славой, которая донеслась до всех дальних стран — до греков, до венгров, поляков и чехов, даже и до Рима дошла она, на славу Богу всегда и ныне и присно во веки, аминь.

ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ - МОНОМАХ

Салница (Русско-половецкие войны, XI-XIII вв.). Река в Донских степях, в районе которой 26 марта 1111 г. произошла битва между объединенным войском русских князей под командованием князя Владимира Мономаха (до 30 тыс. чел.) и половецким войском. Исход этого кровопролитного и отчаянного, по свидетельству летописи, сражения решил своевременный удар полков под командованием князей Вла-димира Мономаха и Давыда Святославича. Половецкая конница попыталась отрезать русскому войску путь домой, но в ходе сражения потерпела сокрушительное поражение. Согласно легенде, русским воинам помогали разить неприятелей небесные ангелы. Битва на Салнице стала крупнейшей победой русских над половцами. Никогда еще со времен походов Святослава (X в.) русские воины не заходили так далеко в восточные степные районы. Эта победа способствовала росту популярности Владимира Мономаха - главного героя похода, весть о котором дошла «даже до Рима».

КРЕСТОВЫЙ ПОХОД В СТЕПЬ 1111 ГОДА

Этот поход начался необычно. Когда в конце февраля войско подготовилось к выходу из Переяславля, то впереди него выступили епископ, священники, которые с пением вынесли большой крест. Его водрузили неподалеку от ворот города, и все воины, в том числе и князья, проезжая и проходя мимо креста, получали благословение епископа. А затем на расстоянии 11 верст представители духовенства двигались впереди русского воинства. В дальнейшем они шли в обозе войска, где находилась и вся церковная утварь, вдохновляя русских воинов на ратные подвиги.

Мономах, бывший вдохновителем этой войны, придал ей характер крестового похода по образцу крестовых походов западных властелинов против мусульман Востока. Инициатором этих походов выступил папа римский Урбан II. А в 1096 г. начался первый крестовый поход западных рыцарей, закончившийся взятием Иерусалима и созданием рыцарского Иерусалимского королевства. Священная идея освобождения «гроба Господня» в Иерусалиме от рук неверных стала идеологической основой этого и последующих походов западных рыцарей на Восток.

Сведения о крестовом походе и освобождении Иерусалима быстро распространились во всем христианском мире. Было известно, что во втором крестовом походе принимал участие граф Гуго Вермендуа, брат французского короля Филиппа I, сын Анны Ярославны, двоюродный брат Мономаха, Святополка и Олега. Одним из тех, кто принес эти сведения на Русь, был игумен Даниил, побывавший в начале XII в. в Иерусалиме, а потом оставивший описание своего путешествия о пребывании в крестоносном королевстве. Даниил был в дальнейшем одним из сподвижников Мономаха. Возможно, ему и принадлежала идея придания походу Руси против «поганых» характера крестового нашествия. Этим и объясняется та роль, которую отвели духовенству в этом походе.

В поход вышли Святополк, Мономах, Давыд Святославич с сыновьями. С Мономахом находились его четыре сына — Вячеслав, Ярополк, Юрий и девятилетний Андрей.…

27 марта основные силы сторон сошлись на реке Сольнице, притоке Дона. По словам летописца, половцы «выступиша яко борове (лес) велицин и тмами тьмы», они со всех сторон обступили русское войско. Мономах не стал, как обычно, стоять на месте, ожидая натиска половецких всадников, а повел войско им навстречу. Воины сошлись в рукопашной битве. Половецкая конница в этой толчее потеряла свой маневр, а русы, в рукопашном бою начинали одолевать. В разгар битвы началась гроза, усилился ветер, пошел сильный дождь. Русы так перестроили свои ряды, что ветер и дождь били в лицо половцам. Но те сражались мужественно и потеснили чело (центр) русского войска, где дрались киевляне. Им на помощь пришел Мономах, оставив свой «полк правой руки» сыну Ярополку. Появление стяга Мономаха в центре битвы воодушевило русов, и они сумели преодолеть начавшуюся было панику. Наконец половцы не выдержали яростной схватки и бросились к донскому броду. Их преследовали и рубили; пленных и здесь не брали. Около десяти тысяч половцев полегло на поле боя, остальные бросали оружие, прося сохранить жизнь. Лишь небольшая часть во главе с Шаруканом ушла в степь. Другие ушли в Грузию, где их взял на службу Давид IV.

Весть о русском крестовом походе в степь была доставлена в Византию, Венгрию, Польшу, Чехию и Рим. Таким образом, Русь в начале XII в. стала левым флангом общего наступления Европы на Восток.

НЕУЛОВИМАЯ САЛЬНИЦА

Упоминается Сальница в летописи… в связи с известным походом Владимира Мономаха в 1111 г., когда был убит дед Кончака - половецкий хан Шарукан. Этот поход анализировался многими исследователями, но в вопросе локализации Сальницы единодушного мнения так и не выработано.

Имя реки встречается также в некоторых списках «Книги Большому Чертежу»: «И ниже Изюма пала в Донець с правая стороны река Сальница. А ниже тое - Изюмец». На основании этих данных впервые предпринял попытку локализации реки, упоминаемой в связи с походом Мономаха 1111 г., В.М. Татищев: «оная течет в Донец с правой стороны ниже Изюма».

В связи же с событиями 1185 г. аналогичную попытку осуществил Н.М. Карамзин: «Здесь названа Сальницей река Сал, впадающая в Дон около Семикаракорской станицы».

В известной статье П.Г. Буткова, где фактически впервые уделено значительное внимание многим аспектам географии похода Игоря Святославича, Сальница отождествляется с р. Торец. М.Я. Аристов идентифицировал Сальницу, упоминаемую в связи с событиями 1111 и 1185 гг., с Тором. Позже к этому мнению присоединились Д.И. Багалей, В.Г. Ляскоронский. В.А. Афанасьев. Примерно также полагал М.П. Барсов, локализируя Сальницу «не в дальнем расстоянии от устья Оскола».

К.В. Кудряшов локализовал р. Сальницу в районе Изюма. В.М. Глухов справедливо заметил, что упоминание в Ипатьевской летописи («поидоша к Сальнице») не могло касаться небольшой реки и летописец «не мог ее взять в качестве географического ориентира». Известный знаток древностей Подонцовья Б.А. Шрамко считал, что речь идет о двух разных реках. В.Г. Федоров, наоборот, идентифицирует согласно В.М. Татищеву обе Сальницы.

Подробно проанализировав основные гипотезы и выдвинув дополнительные аргументы, М.Ф. Гетманец уточнил, что Сальница - это старое название р. Сухой Изюмец, впадающий в Северский Донец напротив Изюмского кургана.

Л.Е. Махновец различает две реки Сальницы: ту, что упоминается в описании похода Мономаха 1111 г., ученый с оговоркой «очевидно» отождествляет с р. Солона - правым притоком Попильнюшки (правым притоком Береки), а Сальницу, связанную с походом Игоря, традиционно - с безымянной рекой у Изюма.

В новейшем исследовании луганского историка В.И. Подова обосновывается так называемый южный вариант расположения театра военных действий. Отождествив обе Сальницы, исследователь локализует теперь уже одну речку в бассейне Днепра, считая, что это современная р. Солона - правый приток р. Волчья, впадающая в Самару…

Нам представляется, что искомой Сальницей мог быть приток Тора Кривой Торец. Его верховья и верховья Кальмиуса находятся совсем рядом, беря начало с одной возвышенности - водораздела бассейнов Днепра и Дона, по которому и проходил Муравский шлях. Кальмиус или один из его притоков в таком случае следует отождествлять с Каялой.

(1111)
Полкостень (1125) Чёрный лес (1168) Ростовец (1176)
Хорол (01.03.1184) Орель (30.07.1184) Каяла (1185)

Русско-половецкие войны - серия военных конфликтов, длившихся на протяжении примерно полутора веков между Древнерусским государством и половецкими племенами . Была очередным столкновением интересов древнерусского государства и кочевников причерноморских степей. Другой стороной этой войны было усиление противоречий между раздробленными русскими княжествами, правители которых нередко делали половцев своими союзниками.

Как правило, выделяется три этапа военных действий: начальный (вторая половина XI века), второй период, связанный с деятельностью знаменитого политического и военного деятеля Владимира Мономаха (первая четверть XII века), и заключительный период (до середины XIII века) (его частью был знаменитый поход новгород-северского князя Игоря Святославича , описанный в «Слове о полку Игореве»).

Обстановка на Руси и в степях северного Причерноморья к началу столкновений

К середине XI в. в рассматриваемом регионе произошёл ряд важных перемен. Властвовавшие на протяжении столетия в «Дикой степи» печенеги и торки , ослабленные борьбой с соседями - Русью и Византией , не сумели остановить вторжение на причерноморские земли пришельцев из алтайских предгорий - половцев, именуемых также куманами . Новые хозяева степей разбили врагов и заняли их кочевья. Однако им пришлось принять на себя и все последствия соседства с соседними странами. Долгие годы столкновений восточных славян со степными кочевниками выработали определенную модель отношений, в которую были вынуждены вписаться и половцы.

Между тем, на Руси стартовал процесс распада - князья начали вести активную и безжалостную борьбу за уделы и прибегать при этом к помощи сильных половецких орд для борьбы с конкурентами. Поэтому появление новой силы в Причерноморье стало тяжелым испытанием для жителей Руси.

Соотношение сил и военная организация сторон

О половецких воинах известно не столь много, однако их военную организацию современники считали довольно высокой для своего времени. Основной силой кочевников, как и у любых степняков, были отряды легкой кавалерии, вооруженной луками. Половецкие воины, помимо луков, имели также сабли, арканы и копья. Богатые воины носили кольчуги. По всей видимости, половецкие ханы имели и собственные дружины с тяжелым вооружением. Известно также (со второй половины XII века) о применении половцами тяжелых самострелов и «жидкого огня», заимствованных, возможно, у Китая ещё со времен жизни их в районе Алтая, либо в более поздние времена у византийцев (см. греческий огонь). Половцы использовали тактику внезапных нападений. Они действовали, в основном, против слабо защищенных деревень, но редко атаковали укрепленные крепости. В полевом бою половецкие ханы грамотно разделяли силы, использовали летучие отряды в авангарде для завязки боя, которые затем подкреплялись атакой основных сил. Таким образом, в лице куманов русские князья столкнулись с опытным и умелым противником. Не зря давний враг Руси - печенеги были наголову разбиты половецкими войсками и рассеяны, практически перестав существовать.

Тем не менее, Русь имела огромное превосходство над своими степными соседями - по подсчетам историков, население древнерусского государства составляло в XI веке уже свыше 5 миллионов жителей, кочевников же было несколько сот тысяч Успехи половцев были обусловлены, прежде всего, разрозненностью и противоречиями в стане их противников.

Древнерусское войско по своей структуре в эпоху раздробленности значительно изменилось по сравнению с более ранним периодом. Теперь оно состояло из трех основных частей - княжеской дружины, личных отрядов аристократов-бояр и городских ополчений. Военное искусство русских стояло на довольно высоком уровне.

XI век

Походы русских князей в степи в начале XII века

Удар, нанесенный половцам на Трубеже, был для кочевников очень болезненным. В битве погиб один из главных половецких ханов, Тугоркан . Но сила степняков все ещё была велика. В 1097 году Любечский съезд князей прекратил усобицу на востоке Руси, съезд в Уветичах (1100) - усобицу на западе Руси . На Долобском съезде было принято решение об общем походе в степь, ставшем первым в целой серии таких походов.

Перемирие длилось недолго. Половцы готовили новый удар по Руси, но в этот раз Мономах их упредил. Благодаря вылазке в степь рати под началом воеводы Дмитра выяснив, что несколько половецких ханов собирают воинов в большой поход на русские земли, переяславский князь предложил союзникам самим напасть на врага. На сей раз выступили зимой. 26 февраля 1111 года Святополк Изяславич, Владимир Мономах и их союзники во главе большой армии двинулись вглубь половецких кочевий. Войско князей проникло так далеко в степи, как никогда ранее - до самого Дона. Были захвачены половецкие города Шарукань и Сугров . Но основные силы хан Шарукан вывел из-под удара. 26 марта, надеясь на усталость русских воинов после долгого похода, половцы обрушились на союзную армию на берегах речки Салницы . В кровопролитной и ожесточенной битве победа вновь досталась русским. Враг бежал, княжеская рать беспрепятственно вернулась домой.

После того как Владимир Мономах стал великим князем Киевским, русские войска совершили очередной крупный поход в степь (во главе с Ярополком Владимировичем и Всеволодом Давыдовичем) и захватили у половцев 3 города (). В последние годы жизни Мономах отправил Ярополка с войском за Дон против половцев, но он не нашёл их там. Половцы откочевали подальше от границ Руси, в кавказские предгорья.

XII-XIII века

Со смертью наследника Мономаха Мстислава русские князья возвращаются к практике использования половцев в междоусобицах: Юрий Долгорукий пять раз приводил половцев под стены Киева во время войн с князем Изяславом Мстиславичем , затем с их помощью Изяслав Давыдович черниговский боролся против Ростислава Мстиславича смоленского, затем войска Андрея Боголюбского и половцев изгнали из Киева Мстислава Изяславича (1169), затем Рюрик Ростиславич смоленский защищал Киев от Ольговичей и половцев (1181), затем находящийся под властью Романа галицкого Киев был разгромлен Рюриком, Ольговичами и половцами (1203), затем половцев использовали Даниил волынский и Владимир Рюрикович киевский против венгров , а затем Ольговичи - против них в междоусобице середины 1230-х годов .

Возобновление походов русских князей в степи (для обеспечения безопасности торговли) связано с великим киевским княжением Мстислава Изяславича ( -).

Обычно Киев координировал свои оборонительные действия с Переяславлем (находившимся во владении ростово-суздальских князей), и тем самым создавалась более или менее единая линия Рось - Сула . В связи с этим значение штаба такой общей обороны перешло от Белгорода к Каневу . Южные пограничные заставы Киевской земли, расположенные в X веке на Стугне и на Суле, теперь продвинулись вниз по Днепру до Орели и Снепорода-Самары

В начале 1180-х годов силами коалиции южнорусских князей во главе со Святославом Всеволодовичем Киевским было нанесено решающее поражение половецкому хану Кобяку , он попал в плен вместе с 7 тыс. своих воинов, и хану Кончаку на Хороле (по традиционной датировке 30 июля 1183 и 1 марта 1185 года, по результатам сравнительного анализа летописей Бережковым Н. Г. соответственно 30 июля и 1 марта 1184 года ).

В первой половине XIII века и русские, и половцы стали жертвами монгольских завоеваний. При первом появлении монголов в Европе в -1223 годах русские князья объединили свои усилия с половецкими ханами, хотя монгольские послы предлагали русским князьям действовать вместе против половцев. Битва на реке Калке закончилась неудачно для союзников, но монголы вынуждены были отложить завоевание Восточной Европы на 13 лет. Западный поход монголов -1242 годов , именуемый в восточных источниках также кипчакским , то есть половецким, не встретил совместного сопротивления русских князей и половецких ханов.

Итоги войн

Итогами русско-половецких войн стала потеря русскими князьями контроля над Тмутараканским княжеством и Белой Вежей , а также прекращение половецких вторжений на Русь вне рамок союзов с одними русскими князьями против других. Вместе с тем сильнейшие русские князья стали предпринимать походы вглубь степей, но и в этих случаях половцы предпочитали отступать, избегая столкновения.

Рюриковичи породнились со многими половецкими ханами. На половчанках были женаты в разное время Юрий Долгорукий , Святослав Ольгович (князь черниговский) , Рюрик Ростиславич (князь киевский) , Мстислав Удатный , Ярослав Всеволодович (князь владимирский) . В половецкой элите получило распространение христианство: например, из упомянутых русскими летописями под 1223 годом четырёх половецких ханов двое носили православные имена, а третий крестился перед совместным походом против монголов.

Список городов на Руси, взятых половцами

• между и - Стародуб , Горошин.
• - Торческ .
• - в союзе с Олегом Святославичем . Чернигов . Владимир Мономах принял решение о сдаче города Олегу со словами не хвалиться поганым . В оплату за помощь Олег отдал на разграбление половцам окрестности города.
• - Устье. Половецкий хан Куря.
• - Юрьев в Поросье . Гарнизон, выдержавший долгую осаду и не получивший помощи из Киева, принял решение об оставлении города. Половцы сожгли пустой город.
• (возможно) - в союзе с Андреем Боголюбским . Киев . Защитники сказали своему князю : Что стоишь? Езжай из города! Нам их не перемочь
• - Римов (Курское княжество).
• - в союзе с Рюриком Ростиславичем . Киев .

См. также

Напишите отзыв о статье "Русско-половецкие войны"

Примечания

Источники

• Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая степь.» - М.: ООО «Издательство АСТ», 2002. - 839 с.
• Егоров В. Л. «». Отечественная история, 1994, № 6
• Разин Е. А. «История военного искусства VI-XVI вв.» С.-Пб.: ООО «Издательство Полигон»; 1999. - 656 с.
• Шефов Н. А. "Самые знаменитые войны и битвы России. -М.: Вече, 2000. - 528с.

Войны Битвы

Отрывок, характеризующий Русско-половецкие войны

Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.

Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…

Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d"etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

В середине XI века Киевская Русь столкнулась с серьезной угрозой в лице половцев. Эти кочевники пришли из азиатских степей и захватили Причерноморье. Половцы (или куманы) вытеснили из этих мест своих предшественников печенегов. Новые степняки ничем мало отличались от старых. Они жили грабежами и нашествиями на соседние страны, в которых проживало оседлое население.

Новая угроза

Появление кочевников совпало с началом процесса политического распада Руси. Восточнославянское государство было единым вплоть до XI века, когда его территория разделилась на несколько малых княжеств. Каждым из них правил самостоятельный выходец из Борьба русских князей с половцами была осложнена этой раздробленностью.

Правители часто ссорились между собой, устраивали междоусобные войны и делали собственную страну уязвимой перед степняками. Кроме того, некоторые князья стали нанимать кочевников за деньги. Наличие в войске своей собственной маленькой орды становилось важным преимуществом на поле боя. Все эти факторы в сумме привели к тому, что Русь на протяжении почти двух столетий находилась в состоянии постоянного конфликта с половцами.

Первая кровь

Впервые кочевники вторглись на территорию Руси в 1054 году. Их появление совпало со смертью Ярослава Мудрого. Сегодня его считают последним киевским князем, правившим всей Русью. После него трон перешел к старшему сыну Изяславу. Однако у Ярослава было еще несколько отпрысков. Каждый из них получил удел (часть державы), хотя формально они подчинялись Изяславу. Второй сын Ярослава, Святослав, правил в Чернигове, а третий, Всеволод Ярославич, получил Переяславль. Этот город находился чуть восточнее Киева и был ближе всего к степи. Именно поэтому половцы часто нападали на Переяславское княжество в первую очередь.

Когда кочевники в первый раз оказались на русской земле, Всеволоду удалось договориться с ними, отправив к непрошенным гостям посольство с дарами. Между сторонами был заключен мир. Однако он не мог быть долговечным, так как степняки жили за счет грабежа соседей.

Орда вновь вторглась в в 1061 году. На этот раз было разграблено и уничтожено множество мирных беззащитных селений. Кочевники никогда не задерживались на Руси надолго. Их кони боялись зимы, кроме того, животных нужно было кормить. Поэтому налеты совершались весной или летом. После перерыва на осень и зиму южные гости возвращались.

Поражение Ярославичей

Вооруженная борьба русских князей с половцами поначалу носила несистематический характер. Правители уделов не могли в одиночку бороться с огромными ордами. Это положение вещей делало жизненно необходимым союз между русскими князьями. Сыновья Ярослава Мудрого умели договариваться между собой, поэтому в их эпоху проблем с координацией действий не было.

В 1068 году объединенная дружина Ярославичей встретилась со степным войском, которым руководил Шарукан. Местом битвы стал берег реки Альты недалеко от Переяславля. Князья были разбиты, им пришлось в спешке бежать с поля боя. После сражения Изяслав и Всеволод вернулись в Киев. У них не было ни сил, ни средств для того, чтобы организовать новый поход на половцев. Апатичность князей привела к восстанию населения, уставшего от постоянных набегов степняков и видевшего неспособность своих правителей что-то противопоставить этой страшной угрозе. Киевляне созвали народное вече. Жители города потребовали от властей вооружить простых граждан. Когда этот ультиматум был проигнорирован, недовольные разгромили жилище воеводы. Князю Изяславу пришлось скрываться у польского короля.

Тем временем набеги половцев на Русь продолжались. В отсутствие Изяслава его младший брат Святослав в том же 1068 году разгромил степняков в битве на реке Снове. Шарукан был взят в плен. Эта первая победа позволила на время парализовать кочевников.

Половцы на службе князей

Хотя половецкие набеги прекратились, степняки продолжали появляться на русской земле. Причиной тому послужило то, что кочевников стали нанимать русские князья, воевавшие друг с другом в междоусобных конфликтах. Первый такой случай имел место в 1076 году. Сын Всеволода Ярославовича Владимир Мономах вместе с половцами опустошил земли полоцкого князя Всеслава.

В том же году Святослав, до того занявший Киев, умер. Его кончина позволила Изяславу вернуться в столицу и вновь стать князем. Чернигов (наследственный удел Святослава) был занят Всеволодом. Таким образом братья оставили своих племянников Романа и Олега без земель, которые они должны были получить от отца. Дети Святослава не имели собственной дружины. Зато вместе с ними воевать пошли половцы. Часто кочевники отправлялись на войну по зову князей, даже не прося награды, так как награду они получали во время грабежей мирных сел и городов.

Однако такое союзничество было опасным. Хотя в 1078 году Святославичи разбили Изяслава в битве на Нежатиной Ниве (киевский правитель погиб в бою), совсем скоро князь Роман сам был убит половцами, которых он и позвал за собой.

Сеча на Стугне

В конце XI - начале XII вв. главным борцом со степной угрозой стал Владимир Мономах. Половцы решили вновь заявить о себе в 1092 году, когда тяжело заболел Всеволод, который тогда правил в Киеве. Кочевники часто нападали на Русь, когда страна оказывалась без власти или та была ослаблена. В этот раз половцы решили, что болезнь Всеволода не позволит киевлянам собраться с силами и отразить нападение.

Первое нашествие осталось без наказания. Куманы, не встретив сопротивления, спокойно вернулись в места своих зимних кочевий. Походами тогда руководили хан Тугоркан и хан Боняк. Мощный натиск степняков после продолжительного перерыва стал возможен после того, как разрозненные несколько лет орды объединились вокруг этих двух лидеров.

Все благоволило половцам. В 1093 году умер Всеволод Ярославич. В Киеве стал править неопытный племянник усопшего, Святополк Ярославович. Тугоркан вместе со своей ордой осадил Торческ - важный город в Поросье на южных рубежах Руси. Вскоре оборонявшиеся узнали о приближавшейся помощи. Русские князья на время забыли о взаимных претензиях друг к другу и собрали свои дружины для похода в степь. В этой армии оказались полки Святополка Изяславовича, Владимира Мономаха и его младшего брата Ростислава Всеволодовича.

Объединенная дружина была разбита в битве на реке Стугне, состоявшейся 26 мая 1093 года. Первый удар половцев пришелся на киевлян, которые дрогнули и бежали с поля боя. За ними были разбиты черниговцы. Войско оказалось прижатым к реке. Воинам пришлось в спешке переплывать реку прямо в доспехах. Многие из них попросту утонули, в том числе и Ростислав Всеволодович. Владимир Мономах попытался спасти брата, однако так и не смог помочь ему выбраться из бурлящего потока Стугны. После победы половцы вернулись к Торческу и наконец взяли город. Защитники крепости сдались. Их увели в плен, а город был предан огню. История Киевской Руси омрачилась одним из самых разгромных и страшных поражений.

Удар в спину

Несмотря на большие потери, борьба русских князей с половцами продолжилась. В 1094 году продолжавший бороться за отцовский удел Олег Святославович осадил Мономаха в Чернигове. Владимир Всеволодович оставил город, после чего тот был отдан кочевникам на разграбление. После уступки Чернигова конфликт с Олегом был исчерпан. Однако вскоре половцы осадили Переяславль и появились под стенами Киева. Степняки воспользовались отсутствием на юге страны сильных дружин, ушедших на север участвовать в очередной междоусобице на ростовской земле. В той войне погиб сын Владимира Мономаха, муромский князь Изяслав. Тем временем Тугоркан был уже близок к тому, чтобы взять Переяславль измором.

В самый последний момент на выручку городу пришла дружина, вернувшаяся с севера. Ее вели Владимир Мономах и Святополк Изяславович. Решающая битва произошла на 19 июля 1096 года. Русские князья наконец-то разбили половцев. Это был первый крупный успех славянского оружия в противостоянии со степняками за последние 30 лет. Под мощным ударом половцы бросились врассыпную. В этой погоне вместе со своим сыном погиб Тугоркан. На следующий год после победы на Трубеже русские князья собрались на знаменитом съезде в Любече. На этой встрече Рюриковичи урегулировали собственные отношения. Наследственные уделы покойного Святослава окончательно вернулись к его детям. Теперь князья могли вплотную заняться проблемой половцев, на чем настаивал Святополк Изяславович, которого формально продолжали считать старшим.

Походы в степь

Поначалу борьба русских князей с половцами не выходила за предел Руси. Дружины собирались только в том случае, если кочевники угрожали славянским городам и селам. Эта тактика была неэффективной. Даже если половцы терпели поражение, они возвращались в собственные степи, вновь набирали силы и уже через некоторое время вновь переходили границу.

Мономах понимал, что против кочевников необходима принципиально новая стратегия. В 1103 году Рюриковичи встретились на очередном съезде на берегу Долобского озера. На встрече было принято всеобщее решение идти с войском в степь, в логово врага. Так начались военные походы русских князей в места кочевий половцев. В кампании приняли участие Святополк Киевский, Давыд Святославович Черниговский, Владимир Мономах, Давыд Всеславович Полоцкий и наследник Мономаха Ярополк Владимирович. После общего сбора в Переяславле русская рать отправилась в степь ранней весной 1103 года. Князья торопились, надеясь как можно быстрее настичь противника. Половецкие лошади нуждались в длительном отдыхе после предыдущих походов. В марте же они были еще неокрепшими, что должно было быть на руку славянской дружине.

История Киевской Руси еще не знала такой военной кампании. На юг шла не только кавалерия, но и крупное пешее войско. Князья рассчитывали на него в случае, если конница слишком устанет после долгого пути. Половцы, узнав о неожиданном приближении врага, стали спешно собирать объединенную армию. Во главе нее встал хан Урусоба. Свои отряды привели еще 20 степных князьков. Решающее сражение произошло 4 апреля 1103 года на берегу реки Сутени. Половцы были разгромлены. Многие их князьки были убиты или попали в плен. Погиб и Урусоба. Победа позволила Святополку заново отстроить город Юрьев на реке Роси, который был сожжен еще в 1095 году и много лет пустовал без жителей.

Весной 1097-го половцы вновь пошли в наступление. Хан Боняк возглавил осаду города Лубена, принадлежавшего к Переяславскому княжеству. Святополк и Мономах вместе разбили его войско, встретившись с ним на реке Суле. Боняк бежал. Тем не менее мир был хрупким. В дальнейшем военные походы русских князей повторялись (трижды в 1109 - 1111 гг.). Все они были успешными. Половцам пришлось откочевать подальше от русских границ. Некоторые из них даже перебрались на Северный Кавказ. На два десятилетия Русь забыла об угрозе половцев. Интересно, что в 1111 году Владимир Мономах устроил поход по аналогии с Крестовым походом католиков в Палестину. Борьба восточных славян и половцев была еще и религиозной. Кочевники были язычниками (в летописях их называли «погаными»). В том же 1111 году русская рать дошла до Дона. Эта река стала ее последним рубежом. Были захвачены и разграблены половецкие города Сугров и Шарукань, в которых кочевники по обыкновению зимовали.

Долгое соседство

В Владимир Мономах стал киевским князем. При нем и его сыне Мстиславе (до 1132 г.) Русь в последний раз была единым и сплоченным государством. Половцы не беспокоили ни Киев, ни Переяславль, ни какие-либо другие восточнославянские города. Однако после смерти Мстислава Владимировича между многочисленными русскими князьями начались споры из-за прав на престол. Кто-то хотел заполучить Киев, кто-то боролся за обретение независимости в других провинциях. В войнах между собой Рюриковичи вновь начали нанимать половцев.

Например, правивший в Ростове, пять раз вместе с кочевниками осаждал «мать городов русских». Половцы активно вовлекались в междоусобные войны в Галицко-Волынском княжестве. В 1203 году они под командованием Рюрика Ростиславовича захватили и разграбили Киев. Тогда в древней столице правил князь Роман Мстиславович Галицкий.

Защита торговли

В XI-XII вв. половцы далеко не всегда вторгались на Русь по призыву одного из князей. В периоды, когда не было других способов грабить и убивать, кочевники самовольно атаковали славянские поселения и города. При киевском князе Мстиславе Изяславовиче (правил в 1167-1169 гг.) впервые за долгое время был организован и проведен поход в степь. Дружины отправлялись в места кочевий не только для того, чтобы обезопасить приграничные поселения, но и для сохранения днепровской торговли. Купцы на протяжении многих веков пользовались Путем из варяг в греки, по которому доставлялись византийские товары. Кроме того, русские торговцы продавали северные богатства в Константинополе, что приносило князьям большую прибыль. Орды грабителей были постоянной угрозой для этого важного обмена товарами. Поэтому частые русско-половецкие войны обуславливались еще и экономическими интересами киевских правителей.

В 1185 году князь Новгород-Северского предпринял очередной поход в степь. Накануне произошло солнечное затмение, которое современники расценили как дурной знак. Несмотря на это, дружина все-таки отправилась в логово половцев. Эта армия была разгромлена, а князь попал в плен. События похода легли в основу «Слова о полку Игореве». Данный текст сегодня считается самым значительным памятником древнерусской литературы.

Появление монголов

Отношения славян и половцев на протяжении почти двух веков укладывались в систему регулярного чередования войны и мира. Однако в XIII веке установившийся порядок рухнул. В 1222 году в Восточной Европе впервые появились монголы. Орды этих свирепых кочевников уже покорили Китай и теперь двигались на запад.

Поход 1222-1223 гг. был пробным и фактически являлся разведкой. Однако уже тогда и половцы, и русские ощутили свою беспомощность перед новым врагом. Эти два народа прежде постоянно воевали друг с другом, однако на этот раз решили выступить вместе против неожиданного противника. В битве на Калке половецко-русское войско потерпело сокрушительное поражение. Погибли тысячи ратников. Однако после победы монголы внезапно повернули назад и ушли в родные края.

Казалось, что буря миновала. Все стали жить как прежде: князья воевали друг с другом, половцы грабили приграничные поселения. Через несколько лет необоснованная расслабленность половцев и русских была наказана. В 1236 году монголы под руководством внука Чингисхана Батыя начали свой великий западный поход. В этот раз они шли в далекие страны для того, чтобы завоевать их. Сначала были разбиты половцы, затем монголы разграбили Русь. Орда дошла до Балкан и только там повернула назад. Новые кочевники осели в прежде Постепенно два народа ассимилировались. Однако как самостоятельная сила половцы исчезли именно в 1230-1240-х. Теперь Руси пришлось иметь дело с куда более страшным противником.

,
Владимир Мономах , Святослав Всеволодович ,
Роман Мстиславич и др.

Русско-половецкие войны - серия военных конфликтов, длившихся на протяжении примерно полутора веков между Киевской Русью и половецкими племенами . Были вызваны столкновением интересов древнерусского государства и кочевников причерноморских степей. Другой стороной этой войны было усиление противоречий между раздробленными русскими княжествами, правители которых нередко делали половцев своими союзниками и использовали половецкие отряды в междоусобных войнах.

Как правило, выделяется три этапа военных действий: начальный (вторая половина XI века), второй период, связанный с деятельностью знаменитого политического и военного деятеля Владимира Мономаха (первая четверть XII века), и заключительный период (до середины XIII века) (его частью был знаменитый поход новгород-северского князя Игоря Святославича , описанный в «Слове о полку Игореве»).

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 5

  К середине XI в. в рассматриваемом регионе произошёл ряд важных перемен. Властвовавшие на протяжении столетия в «Дикой степи» печенеги и торки , ослабленные борьбой с соседями - Русью и Византией , не сумели остановить вторжение на причерноморские земли пришельцев из алтайских предгорий - половцев, именуемых также куманами . Новые хозяева степей разбили врагов и заняли их кочевья. Однако им пришлось принять на себя и все последствия соседства с соседними странами. Долгие годы столкновений восточных славян со степными кочевниками выработали определённую модель отношений, в которую были вынуждены вписаться и половцы.

  Между тем, на Руси стартовал процесс распада - князья начали вести активную и безжалостную борьбу за уделы и прибегать при этом к помощи сильных половецких орд для борьбы с конкурентами. Поэтому появление новой силы в Причерноморье стало тяжёлым испытанием для жителей Руси.

  Соотношение сил и военная организация сторон

  О половецких воинах известно не столь много, однако их военную организацию современники считали довольно высокой для своего времени. Основной силой кочевников, как и у любых степняков, были отряды лёгкой кавалерии, вооружённой луками. Половецкие воины, помимо луков, имели также сабли, арканы и копья. Богатые воины носили кольчуги. По всей видимости, половецкие ханы имели и собственные дружины с тяжёлым вооружением. Известно также (со второй половины XII века) о применении половцами военной техники - тяжёлых самострелов и «жидкого огня», заимствованных, возможно, у Китая ещё со времён жизни их в районе Алтая, либо в более поздние времена у византийцев (см. греческий огонь).

  Половцы использовали тактику внезапных нападений. Они действовали, в основном, против слабо защищённых деревень, но редко атаковали укреплённые крепости. В полевом бою половецкие ханы грамотно разделяли силы, использовали летучие отряды в авангарде для завязки боя, которые затем подкреплялись атакой основных сил. Таким образом, в лице куманов русские князья столкнулись с опытным и умелым противником. Не зря давний враг Руси - печенеги были наголову разбиты половецкими войсками и рассеяны, практически перестав существовать.

  Тем не менее, Русь имела огромное превосходство над своими степными соседями - по подсчётам историков, население древнерусского государства составляло в XI веке уже свыше 5 миллионов жителей, кочевников же было несколько сот тысяч Успехи половцев были обусловлены, прежде всего, разрозненностью и противоречиями в стане их противников.

  Древнерусское войско по своей структуре в эпоху раздробленности значительно изменилось по сравнению с более ранним периодом. Теперь оно состояло из трёх основных частей - княжеской дружины, личных отрядов аристократов-бояр и городских ополчений. Военное искусство русских стояло на довольно высоком уровне.

  XI век

  Перемирие длилось недолго. Половцы готовили новый удар по Руси, но в этот раз Мономах их упредил. Благодаря вылазке в степь рати под началом воеводы Дмитра выяснив, что несколько половецких ханов собирают воинов в большой поход на русские земли, переяславский князь предложил союзникам самим напасть на врага. На сей раз выступили зимой. 26 февраля 1111 года Святополк Изяславич, Владимир Мономах и их союзники во главе большой армии двинулись вглубь половецких кочевий. Войско князей проникло так далеко в степи, как никогда ранее - до самого Дона. Были захвачены половецкие города Шарукань и Сугров . Но основные силы хан Шарукан вывел из-под удара. 26 марта, надеясь на усталость русских воинов после долгого похода, половцы обрушились на союзную армию на берегах речки Салницы . В кровопролитной и ожесточённой битве победа вновь досталась русским. Враг бежал, княжеская рать беспрепятственно вернулась домой.

  После того как Владимир Мономах стал великим князем Киевским, русские войска совершили очередной крупный поход в степь (во главе с Ярополком Владимировичем и Всеволодом Давыдовичем) и захватили у половцев 3 города (). В последние годы жизни Мономах отправил Ярополка с войском за Дон против половцев, но он не нашёл их там. Половцы откочевали подальше от границ Руси, в кавказские предгорья.

  XII-XIII века

  Со смертью наследника Мономаха Мстислава русские князья возвращаются к практике использования половцев в междоусобицах: Юрий Долгорукий пять раз приводил половцев под стены Киева во время войн с князем Изяславом Мстиславичем , затем с их помощью Изяслав Давыдович черниговский боролся против Ростислава Мстиславича смоленского, затем войска Андрея Боголюбского и половцев изгнали из Киева Мстислава Изяславича (1169), затем Рюрик Ростиславич смоленский защищал Киев от Ольговичей и половцев (1181), затем находящийся под властью Романа галицкого Киев был разгромлен Рюриком, Ольговичами и половцами (1203), затем половцев использовали Даниил волынский и Владимир Рюрикович киевский против венгров , а затем Ольговичи - против них в междоусобице середины 1230-х годов .

  Возобновление походов русских князей в степи (для обеспечения безопасности торговли) связано с великим киевским княжением Мстислава Изяславича ( -).

  Обычно Киев координировал свои оборонительные действия с Переяславлем (находившимся во владении ростово-суздальских князей), и тем самым создавалась более или менее единая линия Рось - Сула . В связи с этим значение штаба такой общей обороны перешло от Белгорода к Каневу . Южные пограничные заставы Киевской земли, расположенные в X веке на Стугне и на Суле, теперь продвинулись вниз по Днепру до Орели и Снепорода-Самары

  В начале 1180-х годов силами коалиции южнорусских князей во главе со Святославом Всеволодовичем Киевским было нанесено решающее поражение половецкому хану Кобяку , он попал в плен вместе с 7 тыс. своих воинов, и хану Кончаку на Хороле (по традиционной датировке 30 июля 1183 и 1 марта 1185 года, по результатам сравнительного анализа летописей Бережковым Н. Г. соответственно 30 июля и 1 марта 1184 года ).

  Весной 1185 года Святослав уехал в северо-восточные земли Черниговского княжества, собираясь идти к Дону на половцев на всё лето , а новгород-северский князь Игорь Святославич предпринял сепаратный поход в степи (на этот раз неудачный, в отличие от похода предыдущего года). Войско северского князя выступило в поход 23 апреля 1185 года. По пути к Игорю присоединились с дружинами его сын Владимир Путивльский , племянник - Святослав Рыльский , брат Игоря, князь Курский и Трубчевский

  Cодержание статьи:

  Половцы (половчане) – кочевой народ, который некогда считался самым воинственным и сильным. Первый раз мы слышим о них на уроках истории в школе. Но тех знаний, что может дать учитель в рамках программы недостаточно, чтобы понять кто они, эти половцы, откуда пришли и как влияли на жизнь Древней Руси. А между тем они на протяжении нескольких столетий не давали покоя киевским князьям.

  История народа, как он возник

  Половцы (половчане, кипчаки, куманы) – кочевые племена, первое упоминание о которых относится к 744 году. Тогда кипчаки находились в составе Кимакского каганата, древнего государства кочевников, сформировавшегося на территории современного Казахстана. Основными жителями здесь были кимаки, занимавшие восточные земли. Земли же возле Урала занимали половцы, считавшиеся родственниками кимаков.

  К середине 9 века кипчаки достигли превосходства над кимаками, и уже к середине 10 века поглотили их. Но на этом половчане решили не останавливаться и уже к началу 11 века, благодаря своей воинственности, они вплотную придвинулись к границам Хорезма (историческая область республики Узбекистан).

  В то время здесь проживали огузы (средневековые тюрские племена), которым из-за нашествия пришлось переселиться в Среднюю Азию.

  К середине 11 века кипчакам подчинилась почти вся территория Казахстана. Западные же пределы их владений достигли Волги. Таким образом, благодаря активной кочевой жизни, набегам и желанию завоёвывать новые земли, некогда небольшая группа людей, заняла обширные территории и стала одной из сильных и богатых среди племен.

  Образ жизни и социальная организация

  Их социально-политическая организация представляла собой типичный военно-демократический строй. Весь народ подразделялся на рода, названия которым давались по именам их старшин. Каждый род имел в собственности земельные участки и летние кочевые маршруты. Главами были ханы, являющиеся и главами определенных куреней (мелких подразделений рода).

  

  Добытое в походах богатство делилось между представителями местной элиты, участвующей в походе. Простые же люди, не имея возможности кормиться самостоятельно, попадали в зависимость к аристократам. Мужчины-бедняки занимались выпасом скота, женщины же прислуживали у местных ханов и их семьи.

  По поводу внешности половцев до сих пор ведутся споры, продолжается изучение останков с использованием современных возможностей. Сегодня ученые имеют некоторый портрет этих людей. Предполагается, что они не относились к монголоидной расе, а больше походили на европейцев. Самым характерным признаком является белокурость и рыжеватость. В этом сходятся ученые многих стран.

  Независимые китайские специалисты также описывают кипчаков, как людей с голубыми глазами и «красными» волосами. Были среди них, конечно и темноволосые представители.

  Война с половцами

  В 9 веке куманы были союзниками русским князьям. Но скоро все изменилось, в начале 11 века половецкие отряды стали регулярно нападать на южные регионы Киевской Руси. Они разоряли дома, уводили пленных, которых потом продавали в рабство, забирали скот. Их вторжения всегда были внезапными и жестокими.

  В середине 11 века кипчаки перестали воевать с русскими, так как были заняты войной со степными племенами. Но затем опять взялись за свое:

  • В 1061 году переяславский князь Всеволод терпит поражение в битве с ними и Переяславль полностью разоряют кочевники;
  • После этого войны с половчанами стали регулярными. В одном из сражений в 1078 году погиб русский князь Изяслав;
  • В 1093 году уничтожено войско, собранное тремя князьями для борьбы с врагом.

  Это были тяжелые времена для Руси. Бесконечные налеты на деревни разоряли и без того нехитрое хозяйство крестьян. Женщин забирали в плен, и они становились служанками, детей продавали в рабство.

  Чтобы хоть как-то защитить южные границы, жители стали устраивать укрепления и селить туда тюрков, которые являлись военной силой князей.

  

  Поход северского князя Игоря

  Иногда и киевские князья шли с наступательной войной на врага. Такие мероприятия обычно оканчивались победой и наносили большой урон кипчакам, остудив ненадолго их пыл и дав возможность приграничным деревням восстановить свои силы и быт.

  Но были и неудачные походы. Примером такого может служить поход Игоря Святославовича в 1185 году.

  Тогда он, объединившись с другими князьями, вышел с войском к правому притоку Дона. Здесь они столкнулись с основными силами половчан, завязалась битва. Но численное превосходство врага было настолько ощутимо, что русские сразу попали в окружение. Отступая в таком положении, они пришли к озеру. Оттуда Игорь поскакал на помощь к князю Всеволоду, но не смог осуществить задуманное, так как попал в плен, а многие воины погибли.

  Окончилось все тем, что половчане смогли разрушить город Римов, один из крупных древних городов Курской области и разбить русское войско. Князь Игорь сумел бежать из плена и вернулся домой.

  В плену остался его сын, который вернулся позже, но для того, чтобы получить свободу, ему пришлось жениться на дочери одного половецкого хана.

  Половцы: кто они сейчас?

  На данный момент не существует однозначных данных о генетическом сходстве кипчаков с какими-то народами, живущими сейчас.

  

  Есть малочисленные этносы, считающиеся отдаленными потомками половцев. Встречаются они среди:

  1. Крымских татар;
  2. Башкир;
  3. Казахов;
  4. Ногайцев;
  5. Балкарцев;
  6. Алтайцев;
  7. Венгров;
  8. Болгар;
  9. Поляков;
  10. Украинцев (по мнению Л. Гумилева).

  Таким образом становится понятно, что кровь половцев течет сегодня во многих народах. Не стали исключением и русские, учитывая богатую совместную историю.

  Чтобы рассказать о жизни кипчаков более подробно, надо написать не одну книгу. Мы коснулись самых ярких и важных ее страниц. Прочитав их, вы будете лучше понимать кто они – половцы, чем известны они и откуда пришли.

  Видео о кочевых народах

  В данном ролике историк Андрей Пришвин расскажет, как возникли половцы на территории древней Руси: