Две версии одной истории: чем отличаются показания Сечина и Улюкаева. Неприкосновенный сечин и дело улюкаева

Бывшему министру экономического развития РФ Алексею Улюкаеву, обвиняемому в получении взятки в размере 2 млн долларов от главы “Роснефти” Игоря Сечина, вынесли обвинительный приговор .

Прокуроры требовали для 61-летнего экс-чиновника 10 лет лишения свободы и штрафа в 500 млн рублей, лишения государственных наград и запрета занимать государственные должности. Суд оказался несколько гуманнее: Улюкаеву дали восемь лет колонии строгого режима, включив в этот срок год домашнего ареста, и ограничили размер штрафа 130 млн. рублей. В качестве утешительного приза Улюкаева не стали обвинять в вымогательстве взятки. Бывшего министра взяли под стражу в зале суда.

Такой оборот для Улюкаева, видимо, не стал неожиданностью. Он был внешне спокоен в противовес заметно нервничавшей судье Ларисе Семеновой, которая, к тому же, начала заседание на полтора часа позже.

В общем, Улюкаев стал первым в современной российской истории федеральным министром, осужденным по уголовной статье. И хотя его адвокаты наверняка подадут апелляцию, это ничего не даст - иного исхода у шитого белыми нитками процесса по сфабрикованным и весьма сомнительным доказательствам быть попросту не может.

То, что процесс от и до является постановочным, было ясно с самого начала - едва Сечин начал играть роль потерпевшего. Представить, что любого уровня чиновник, будучи в здравом уме и трезвой памяти, способен потребовать взятку (да вообще что-либо) от главы Роснефти, попросту невозможно. Да еще и в манере, описанной в заявлении Сечина и отставного генерала ФСБ Олега Феоктистова: дескать, во время саммита БРИКС в Гоа в октябре 2016 года, когда Сечин играл в бильярд, Улюкаев показал ему жест из двух пальцев (”V”), обозначив тем самым желаемую сумму. Причем совершенно незаметно для окружавших. Сам Феоктистов, кстати, стремительно возглавил службу безопасности Роснефти и скоропостижно ушел с этого поста, едва делу против Улюкаева дали ход.

Эти два миллиона министр якобы потребовал за положительное заключение, предоставившее “Роснефти” право купить половину государственного пакета акций “Башнефти”. Что мешало Сечину в ответ показать жест из одного либо трех пальцев, остается загадкой - учитывая, что в реальной, а не номинальной структуре российской власти, он является первым после Путина лицом. Так зачем ему был весь этот спектакль - вплоть до театрализованного представления с передачей Улюкаеву “колбасок и вина” в чемодане, в который тот даже вряд ли успел заглянуть, как был повязан “с поличным”?

Лежащие на поверхности экономические причины - чтобы Улюкаев, не одобрявший ни аппетитов самой “Роснефти”, ни продажи ее акций китайцам, не путался под ногами - вряд ли состоятельны ввиду огромной разницы в весе между министром и руководителем госмонополии. Да и потом, в таком случае вряд ли имело бы смысл создавать вокруг процесса обстановку секретности. Ну не для того же, в самом деле, чтобы скрывать секрет полишинеля - тот, что в российской (и не только) практике чиновникам зачастую перепадает неофициальное вознаграждение - формально являющееся взяткой, но цементирующее вертикаль - за содействие сделкам. Каковое в случае Улюкаева, вероятно, и представляли собой пресловутые “два ляма”.

В общем, с чисто рациональной точки зрения, Улюкаев Сечину был не опасен совершенно. Да и для личной неприязни, похоже, оснований не было. Так что дело это все же сугубо инструментальное. И остается политика. Правда, говорить о “многоходовочке” здесь вряд ли приходится. Разумеется, в Кремле почитают принцип “разделяй и властвуй” и успешно создают безопасную системную оппозицию (в становлении которой тюрьма является почти обязательным пунктом). Но Улюкаев, несмотря на красиво залегендированную несправедливость режима и легкий флер диссидентства, имеет немного шансов стать сколько-нибудь значительным деятелем на этом поприще. В конце концов, он даже не Алексей Кудрин, когда-то якобы рассорившийся с самим Путиным. Так что у Улюкаева, по всей видимости, иная роль - и определяемая отнюдь не Путиным.

Например, роль жертвы. Знаменующей переход от пацанских понятий, обеспечивавших доселе более-менее стабильное функционирование властной вертикали, к некой более формализованной структуре. Или хотя бы имитирующей такой переход. Зачем? А затем, чтобы нарушить сложившийся баланс. Путин определенно остается во главе государства на следующий срок. Это фактически означает старт борьбы за пост его преемника в 2024-м.

Как показала вчерашняя пресс-конференция, самого Путина эта игра волнует мало. Но людей, которых путинизм как модель устраивает больше, чем их нынешнее место в нем, проблема жизни “после Путина” наверняка напрягает. В том числе и Сечина, которому довелось походить в “наиболее вероятных” преемниках и который наглухо застрял на астрономически влиятельной, но неполитической должности. Но его нереализованные и нереализуемые в нынешнем статусе амбиции, похоже, не волнуют ни его давнего патрона, ни - тем более - давних противников. Возможно, с этим кризисом амбиций и связаны все более безбашенные выходки Сечина последнего времени - вроде явных нарушений субординации. Может быть, и дело Улюкаева обусловлено теми же причинами. Можно предположить, что с него должен был начаться поход государственника Сечина против его недругов - системных либералов во главе с премьером Дмитрием Медведевым. Который, собственно, и заблокировал для Сечина любые возможности политической карьеры. И конфронтация с которым по мере объективного сокращения “кормовой базы” лишь растет.

Дискредитация и посадка Улюкаева, вполне возможно, должна была стать первым из серии “дел министров-взяточников”, с которых могли бы начаться разгром либералов и перестройка вертикали под нужды преемника - самого Сечина. Но он, по всей видимости, не предусмотрел одного: что Путин еще вполне в состоянии стабилизировать свою систему власти. Поэтому на Улюкаеве переворот и заглох.

Известный экономист Владимир Милов изложил свою . Но давайте начнем по порядку. Итак, экс-министр экономразвития Алексей Улюкаев на текущей неделе, выступая в Замоскворецком суде, обратил внимание собравшихся на один довольно интересный и существенный факт. Он сообщил, что по указу властей, который был подписан накануне перед его задержанием, инвесторы за 19,5% акций «Роснефти» должны были внести плату в общей сумме – ₽710 миллиардов, а уже после вынесенной меры пресечения ему в виде домашнего ареста, сумма контракта почему-то снизилась. Улюкаев рассказал, что в итоге за пакет акций «Роснефти» запросили ₽692 миллиарда. Так, со слов экс-министра, разница получилась в четверть расходов, которые власти РФ выделяют на культуру.

Милов также напомнил, что Улюкаев в своей речи упомянул о разногласиях с «Роснефтью» о сумме перечислений от контракта в бюджет страны. Однако при этом он считает, что если вспомнить всю имеющуюся информацию по этому делу, что противоречия здесь касались более многочисленных вопросов.

Директорская приватизация

В РФ директорская приватизация это наиболее распространенный метод приватизации нефтяных компаний. Речь здесь идет о переходе контроля директорам. Так было с «Лукойлом», и так было с «Сургутнефтегазом». В итоге эти нефтяные предприятия перешли в собственность менеджменту. Вывод здесь напрашивается сам собой: это абсолютная норма для данной отрасли в России. Именно поэтому вполне логично представить, что это же ждет и «Роснефть».

Владимир Милов напомнил, что ни для кого не секрет, что Сечин не скрывал, что был против приватизации хоть какого-нибудь количества акций «Роснефти». По его мнению, тогда это было нецелесообразно. Однако, по его мнению, ситуация все же изменилась, когда появилась реальная возможность чтобы «Роснефть» приобрела сама себя. Только после этого Сечин, который ранее яро был против этого, все же дал добро. Далее, в конце октября – начале ноября минувшего года, прозвучало официальное заявление о том, что «Роснефтегаз» купит акции «Роснефти». Причем, как говорит Милов, справедливо будет заметить, что председателем совета директоров «Роснефтегаза» является именно Сечин. Получается, что пакет акций, переходит в собственность Сечина.

Эксперт предполагает, что Сечина вряд ли устраивала ситуация, что он обычный наемный управленец. По мнению экономиста, его тяготила ситуация все время получать указания на совершение каких-либо действий, или сделок, в том числе и от российских властей. Он спал и видел себя совладельцем. Милов подчеркнул, что ему хотелось сидеть с государством за одним столом на более равных условиях.

Алексей Улюкаев: между шестернями (рис. С.Ёлкина)

Путин не одобрил идею

По всей видимости, Владимиру Путину не пришлась по душе идея о выкупе Сечиным акций «Роснефти». В октябре прошлого года просочилась информация о том, что президент обратился к Алекперову принять участие в приватизации 19,5% акций предприятия. На мой взгляд, отметил экономист, это был явный посыл, что Путин уже тогда видел вероятность некоторых имиджевых проблем, поэтому и отдал указание найти условно внешнего покупателя.

Со слов самого Сечина, на которые ссылается Милов, он долго подбирал кандидатуру, однако все же нашел инвестора. Им оказался консорциум Glencore, а также катарский инвестиционный фонд. При этом основным игроком в этой схеме был именно Glencore, а катарский инвестиционный фонд и есть самый крупный акционер Glencore, который в последние несколько лет находится в непростом финансовом положении. По словам Милова, у них накопилось много задолженностей, а также сильно упала цена на акции, а эту инвестицию Катар должен был как-то спасти. Так, Glencore получил серьезный контракт на 5 лет с «Роснефтью» в качестве бонуса, чтобы они дали свое согласие на участие в сделке.

Милов, в то числе и в обзоре для Forbes, сообщал тогда, что эта история только начинается, и катарский инвестиционный фонд вместе с Glencore – лишь промежуточные собственники. И он оказался прав. Спустя несколько месяцев акции «пошли по рукам», и в итоге большая часть акций оказалась у китайской корпорации Glencore, однако по мнению экономиста, это вовсе не окончательный собственник. Как напоминает эксперт, планировалось учредить совместную компанию, которая должна взять на себя работы по освоению месторождений в Восточной Сибири, а также на Дальнем Востоке и т. д. Одним из вариантов развития событий является вклад китайцев своих акций в СК, где «Роснефть» получит контроль.

Таким образом, по словам Милова, все приближается к тому, что Сечин все же получит этот пакет акций в свою собственность. Как и когда это произойдет пока неизвестно, однако Милов не видит здесь для чего это необходимо иным инвесторам. Именно по этой же причине на акции «Роснефти» не оказалось других серьезных покупателей.

Чем Улюкаев стал мешать Сечину

Милов напоминает, что Министр в то время не поддерживал идею, которая была основана на принципе «что упало, то пропало». Он выдвигал требование, чтобы «Роснефтегаз» и «Роснефть», после покупки акций, не медля нашли для них стороннего покупателя, то есть реального стратегического вкладчика. Но такая схема, подчеркивает эксперт, была не выгодна Сечину, который хотел приобрести в свою собственность акции по схеме не быть уже обязанным правительству, и в будущем иметь возможность принимать решение по этим акциям без государства. Милов здесь предположил, что это и стало главной причиной «избавиться» от Улюкаева.

Во всем этом важно понимать, что Улюкаев – руководитель Дмитрий Пристансков (глава Росимущества), а Росимущество подчиняется Минэкономразвития, отсюда следует, что глава Росимущества – заместитель Улюкаева, — подчёркивает Милов.

Таким образом, перед отправкой властям всех вариантов по приватизации «Роснефти», подпись Улюкаева стояла последней. А если бы он препятствовал бесконтрольной передаче акций «Роснефти» тем, кого сочтет нужным Сечин, и продолжал бы требовать обязательств по поиску реального стороннего инвестора, то, по словам Милова, Сечин без сомнения столкнулся бы с рядом трудностей.

Этот острый вопрос главе «Роснефти» все же удалось закрыть. Он дал понять чиновникам в правительстве, что не стоит с ним спорить, иначе можно оказаться в местах лишения свободы. В итоге, акции «Роснефти» ушли из собственности государства именно по схеме Сечина, без обязательств по поиску внешнего покупателя. Получается, что отныне Сечин может безо всяких схем получить в собственность вожделенный пакет, и Улюкаев ему в этом больше не помеха, — уверен эксперт.

Кристина Шишкина

Замоскворецкий суд Москвы начал сегодня утром рассматривать по существу дело в отношении бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева. Его обвиняют в получении взятки в особо крупном размере. По версии обвинения, Улюкаев вымогал два миллиона долларов у представителей "Роснефти" за положительную оценку сделки по покупке "Башнефти". За несколько месяцев до ареста бывший министр заявлял , что "Роснефть" – ​ "ненадлежащий покупатель для такого актива". В ноябре прошлого года Улюкаев был задержан с поличным, с тех пор он находится под домашним арестом. Вину он не признает, а предъявленные обвинения считает "гнусной провокацией". Само судебное заседание продолжалось меньше двух часов, после чего дальнейшее рассмотрение материалов уголовного дела перенесли на 1-е сентября.

Алексей Улюкаев приехал в суд в сопровождении четырех адвокатов, в руках у него была электронная книжка. Перед началом заседания состоялась мини-пресс-конференция. Экс-министр, в частности, сообщил, что читает сейчас рассказ Чехова "Убийство", а потом перейдет к очеркам. По его словам, с президентом Путиным после задержания он не разговаривал, нынешнее экономическое положение в стране считает "отличным, но не безнадежным", а свое уголовное преследование по-прежнему называет провокацией.

Выступая в суде, Улюкаев заявил, что следователи сфабриковали обвинение, основываясь исключительно на показаниях Игоря Сечина . По словам бывшего министра, в этой провокации также участвовала ФСБ и глава службы безопасности "Роснефти" Олег Феоктистов .

"Федеральной службой безопасности была совершена провокация взятки, организованная на основании заведомо ложного доноса главного исполнительного директора "Роснефти" Игоря Сечина и начальника службы безопасности "Роснефти" Олега Феоктистова, – заявил Улюкаев в суде. – Данная провокация послужила основанием к необоснованному в отношении меня возбуждению данного уголовного дела. В процессе расследования правоохранительные органы не только намерено игнорировали очевидные доказательства ложности показаний Сечина, но и умышленно не предпринимали необходимых действий, направленных на получение доказательств этой ложности. В конце концов, в отношении меня, в отсутствии каких-либо доказательств, было сфабриковано обвинение, которое основывается исключительно на показаниях Сечина о том, что я, якобы, вымогал у него взятку за положительное заключение об участии компании "Роснефть" в приватизации "Башнефти". Учитывая, что указанное заключение было дано по поручению правительства Российской Федерации, задолго до вымышленных Сечиным событий, последний так же заявил, что я угрожал ему в случае отказа выплатить требуемую сумму, направленную на воспрепятствование деятельности компании "Роснефть". Думаю, что простого здравомыслия было бы более чем достаточно для вывода о ложности и абсурдности данного заявления не только ввиду моей служебной компетенции, которая не позволяет влиять на коммерческие лица вообще, но и компании "Роснефть", которая не подведомственна Росимуществу, а,следовательно, и Министерству экономического развития, но и ввиду очевидного несоответствия моего политического веса и веса господина Сечина в российском политическом истеблишменте".

Бывшего министра экономического развития России Алексея Улюкаева задержали в ночь с 14 на 15 ноября 2016 года в офисе "Роснефти". На следующий день Басманный суд Москвы санкционировал арест чиновника, а президент Владимир Путин освободил его от должности министра "в связи с утратой доверия". Суд также наложил арест на 15 объектов недвижимости и денежные средства бывшего министра на сумму свыше 564 миллионов рублей. Алексею Улюкаеву предъявили обвинение по ч. 6 ст. 206 УК РФ – "Получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, в особо крупном размере". Как утверждает следствие, бывший министр получил 2 миллиона долларов за выданное Минэкономразвития положительное заключение, позволившее "Роснефти" выкупить у государства 50,08% акции компании "Башнефть".

Как следует из обвинительного заключения, которое сегодня прозвучало в суде, Сечин лично передал деньги Улюкаеву в офисе "Роснефти"

Следствие также утверждает, что, вымогая взятку, Улюкаев угрожал представителям "Роснефти" создать препятствия для ее деятельности. По данным СК, на пальцах бывшего министра были обнаружены следы специального вещества, которым была обработана взятка. Источники "Коммерсанта" поясняют , что к самим деньгам Улюкаев не прикасался, однако трогал ручку кейса, на которой также было вещество. Сообщается, что бывший министр должен был получить два кейса. Как следует из обвинительного заключения, которое сегодня прозвучало в суде, Сечин лично передал деньги Улюкаеву в офисе "Роснефти". И потом Улюкаев поместил деньги в багажник личного автомобиля, откуда их изъяла ФСБ.

За девять месяцев, что экс-министр находится под домашним арестом, он "похудел на 14 килограммов, спасибо нашему правосудию за это"

Расследования дела Улюкаева завершилось в конце мая. 8 августа в Замоскворецком суде Москвы состоялось предварительное заседание: бывшему министру продлили срок домашнего ареста до конца января 2018 года. Улюкаев в очередной раз не признал свою вину, при этом ранее он заявлял, что готов сотрудничать со следствием . Он назвал предъявленные обвинения "гнусной провокацией", которая, по его словам, выгодна "коррумпированной части менеджмента и спецслужб". За девять месяцев, что экс-министр находится под домашним арестом, он "похудел на 14 килограммов, спасибо нашему правосудию за это".

Также в ходе предварительного заседания стало известно, что главный исполнительный директор "Роснефти" Игорь Сечин, который, по данным СМИ , непосредственно присутствовал на встрече, после которой задержали бывшего министра, заявлен в деле в качестве свидетеля со стороны обвинения. Пресс-секретарь нефтяной компании Михаил Леонтьев заявил РБК , что Сечин готов прийти на процесс, если его вызовут для дачи показаний и если суд подстроится по его график.

По данным "Новой газеты" , разработкой дела Алексея Улюкаева ФСБ занималась не меньше года, курировал оперативные действия замначальника Управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ Олег Феоктистов, который затем возглавил службу безопасности "Роснефти". Как сообщали "Ведомости" со ссылкой на высокопоставленного сотрудника силовых органов, глава "Роснефти" Игорь Сечин просил Олега Феоктистова оказать ему содействие в этом деле, еще когда генерал работал в ФСБ. Помимо этого, собеседник газеты полагает, что приход Феоктистова в госкомпанию помог продаже пакета акций "Башнефти" в пользу "Роснефти". В марте "Новая газета" со ссылкой на источники сообщила, что Феоктистова уволили и из ФСБ, и из госкомпании "Роснефть".

"Ведомости" сообщали, что помимо Улюкаева в разработке могли находиться и другие чиновники, в частности – вице-премьер Аркадий Дворкович , помощник президента Андрей Белоусов , директор департамента Минэкономразвития Оксана Тарасенко и помощник Игоря Шувалова Марина Романова .

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве России Павел Салин рассуждает о перспективах этого процесса и о том, какие политические решения могут повлиять на судьбу бывшего министра.

У Улюкаева нет влиятельного патрона, который был бы близок к президенту

– Здесь действуют два фактора, которые друг друга уравновешивают. С одной стороны, Улюкаев, конечно, принадлежит к группе тех, кого принято называть системными либералами, но, с другой стороны, у него никогда не было такого влиятельного покровителя, например, как у господина Сторчака , которого тоже в свое время арестовали, но в итоге Кудрину удалось спустить это дело на тормозах. У Улюкаева нет влиятельного патрона, который был бы близок к президенту, чтобы аргументировать свою точку зрения и постепенно спустить дело на тормозах. Но все-таки господин Улюкаев принадлежит к лагерю системных либералов. Если бы ситуация была бы год-полтора назад, то можно было бы сказать, что политическая составляющая в этом процессе с учетом статуса (все-таки бывший министр) была бы минимальной. Но сейчас у нас разворачивается президентская кампания. И, самое главное, разворачивается борьба за повестку дня следующего президента – неважно, кто им будет, Владимир Путин, что скорее всего, или кто-то еще. Разворачивается повестка дня – какой у нас будет внутренняя и внешняя политика. Столкновение между двумя идеологическими аппаратными группами, коалициями в российской элите, условно говоря, либералами, или технократами, и теми, кого принято называть силовиками, обострилось. И обострение этого противостояния как раз повлияет, наверное, и на ход этого дела. Насколько жестким будет приговор Улюкаеву, будет ли он сопряжен с реальным сроком или Улюкаев отделается условным наказанием, – элиты более низкого уровня и другие внешние наблюдатели как раз будут судить по исходу этой борьбы – на чью сторону склоняется историческая удача. Поэтому политическая составляющая в этом деле будет весьма весомой.

Если власть выберет в качестве одной из смыслообразующих конструкций избирательной кампании реальную борьбу с коррупцией, то как раз к президентской кампании будут подверстаны реальные посадки. Посадки должны быть громкими.

​– С вашей точки зрения, на чьей стороне сейчас мяч? Есть ли сигналы к тому, что это может быть реальный срок?

– Пока мяч ни на чьей стороне, потому что слишком много переменных. Во-первых, неясно до конца, кто пойдет на президентские выборы в качестве основного кандидата от власти. 80%, что это Владимир Путин, но далеко не 100%. И даже если это Владимир Путин, с какой повесткой дня он пойдет? Будет ли власть педалировать антикоррупционную повестку? Все-таки 17 лет пребывания нынешней элиты на вершинах, т. е. есть уже определенная усталость и скепсис. А если вы против чего-то боретесь, то что вы эти 17 лет-то делали?! Поэтому власти сейчас необходимо не лозунги какие-то выдвигать, как во времена президентства Медведева, а доказывать реальными делами. И очень может быть, если власть, действительно, выберет в качестве одной из смыслообразующих конструкций избирательной кампании реальную борьбу с коррупцией, обуздание коррупционных аппетитов чиновничества, то как раз к президентской кампании будут подверстаны реальные посадки. Естественно, посадки должны быть громкими. Здесь под удар попадут губернаторы, которые арестованы , и, наверное, осенью еще, может быть, будут аресты. Там еще решение, я так понимаю, окончательно не принято. Естественно, если это будет и бывший министр – это будет беспрецедентно в новейшей истории России. Это пока играет против Улюкаева. Защита это прекрасно понимает. Она пытается отсрочить рассмотрение дела. Неделю назад адвокаты обратились в суд с просьбой отложить рассмотрение дела. Им отказали. Потому что если приговор будет выноситься после президентских выборов, тем выше шансы на то, что приговор будет условным. Пока очень многое неясно. И ситуация складывается не очень благоприятным для господина Улюкаева образом. Но все может поменяться. Пока нельзя говорить, что мяч на чьей-то стороне. Если образно выражаться, команды закончили разминку на поле и ждут свистка арбитра. Свистком, я думаю, будет заявление Владимира Путина о готовности участвовать в выборах или о рекомендации кого-то в преемники. Тогда станет ясно, с какой он повесткой пойдет.

– На том же заседании прозвучало, что Игорь Сечин заявлен в качестве свидетеля со стороны обвинения. Как вы оцениваете вероятность того, что он появится в суде? Какую роль он играет в этом процессе?

Он демонстрирует, что раз уж неформально считается в элите, что именно он является инициатором этого дела, то он готов идти до конца

– Я оцениваю эту вероятность как весьма высокую. Как только появилась информация, в этот же день началась дискуссия: будет ли Сечин в суде или нет? На мой взгляд, дискуссия выросла на пустом месте. Может быть, дискутанты просто невнимательно посмотрели, что он заявлен в качестве возможного свидетеля со стороны обвинения. Если бы он защитой был заявлен в качестве возможного свидетеля, тогда была бы интрига. Удастся защите продавить свою позицию, придет ли господин Сечин в суд или как-то дистанционно даст показания. Защита могла бы какие-нибудь вопросы каверзные подготовить, фактурку какую-то неприятную. И господину Сечину был бы смысл уклоняться от этого. Я уверен, что это было заявлено как минимум по согласованию с господином Сечиным, а, может быть, и по его инициативе. Он демонстрирует, что раз уж неформально считается в элите, что именно он является инициатором этого дела, то он готов идти до конца. Потому что любое отступление назад будет трактоваться как ослабление его позиций. И, может быть, даже он уже особо и не заинтересован в том, чтобы дожимать это дело до конца, потому что в конце прошлого года был другой интерес у инициаторов этого ареста. Под прицелом был весь финансово-экономический блок правительства, чтобы все поменять – и системных либералов заменить на силовиков. Это не удалось. Поэтому сейчас интересанты этого дела во многом утратили азарт, утратили смысл всей этой комбинации. Но сказал А – говори Б. Поэтому дело нужно доводить до конца, потому что если опять же приговор будет мягким, это будет трактоваться внешними по отношению к этому всему конфликту наблюдателями как ослабление позиции силовиков вообще и господина Сечина в частности. Поэтому есть интерес по инерции довести это дело до конца. Я так понимаю, что если чаша весов будет склоняться не на сторону обвинения, не на сторону силовиков, то, возможно, показания Сечина станут актом публичного лоббирования своих интересов.

–​ Но при этом в этом деле очень много пробелов. Не совсем понятно, сколько было этих чемоданов-кейсов –​ один, два? Как и где задерживали Улюкаева? Почему до конца мы ничего не знаем?

Если приговор будет выноситься после президентских выборов, тем выше шансы на то, что он будет условным

– Потому что неясно еще, какое окончательное политическое решение будет принято по этому делу. Будет принято решение сажать Улюкаева на реальный срок или нет. Поэтому стороны держат аргументы в запасе, во-первых. А, во-вторых, есть риск, что если одна из сторон бросит какую-то информацию, неприятную для другой стороны, другая сторона ответит этим же. А в условиях президентских выборов это может негативно сказаться не только на имидже системных либералов или силовиков, но и на имидже власти в целом. В Украине различные кланы сами себя скомпрометировали во время президентства Януковича, начали компроматную войну на уничтожение, а в результате была делегитимирована сама система власти, что облегчило свержение режима Януковича. Поэтому пока стороны, во-первых, держат аргументы, поскольку нужно иметь что-то в запасе. А, во-вторых, они пытаются соблюдать неформальные правила игры. Все-таки очень много фактуры не для лишних ушей и глаз, чтобы не делегитимировать систему власти в России, – заключает Павел Салин.

По мнению политолога Николая Петрова , Алексей Улюкаев стал жертвой конфликта слабого российского правительства и сил, которые "формальным влиянием" не обладают. При этом политолог считает, что, вероятнее всего, дело бывшего министра будет спущено на тормозах:

– Дело закончится ничем или почти ничем, т. е. либо оно не будет доведено до конца вовсе, либо, как обычно сейчас бывает, суд решит, что того времени, что Улюкаев пробыл под домашним арестом, достаточно, и именно такой срок наказания он получит. Мне кажется, что в завершении мы получим ситуацию, когда Улюкаев останется пенсионером, но не попадет в места заключения, никакого усиления, ужесточения здесь не будет. Скорее все будет спущено на тормозах. Последние 2-3 года большое количество самых разных дел часто ставят экспертов в тупик в том смысле, что точно и четко объяснить – зачем, почему и кому это выгодно? – далеко не всегда удается. И главное объяснение, которое объединяет, мне кажется, случай Улюкаева со многими другими, это то, что он был немножко наособицу. Он был немножко отдельно, хотя он считался как бы одним из членов так называемого либерально-экономического клана в правительстве. Он оказался менее защищенным, чем другие представители этого клана или представители других кланов.

Роль Игоря Сечина – ключевая, и не думаю, что он появится в суде

Я бы считал, что помимо каких-то субъективных факторов и разборок с нефтью, помимо конфликта демонстративного "Роснефти" и всего правительства по поводу "Башнефти" и ее приватизации, здесь Улюкаев стал жертвой. Потому что он оказался наиболее слабым и в этом смысле наименее защищенной фигурой. Но именно жертвой, потому что это демонстрация слабости правительства и, наоборот, силы тех структур и сил, которые, не обладая формальным влиянием, тем не менее, демонстративно бросили правительству вызов и в случае с Улюкаевым продемонстрировали, что сила на их стороне. Роль Игоря Сечина – ключевая, и не думаю, что он появится в суде. Это было бы ниже его достоинства, как он его понимает. Его заявили, но пока никаких сигналов к тому, что такого рода оборот событий возможен, – заключает Николай Петров.

Алексей Улюкаев стал первым чиновником уровня министра в России, против которого возбудили уголовное дело о коррупции. До этого только бывший министр обороны Анатолий Сердюков был обвиняемым по делу о халатности при строительстве дороги в Астраханской области, однако в 2014 году дело против него прекратили, так как он попал под амнистию к 20-летию российской Конституции.

Пока либералы пишут либеральные планы, технократы занимают кабинеты в Кремле и тоже пишут планы и входят в курс дела, Сечин и небольшая группа сотрудников ФСБ, которую, к слову, ни в коем случае нельзя отождествлять с силовиками в целом, делает политическую работу за всех остальных.

Наутро после ночного задержания министра экономического развития Алексея Улюкаева сотрудники вверенного ему ведомства как ни в чем не бывало пришли на работу и от представителей СМИ узнали о постигшей их утрате. Как сообщил ТАСС, инженер-электрик Минэка Александр очень удивился новостям о боссе, но заверил журналистов государственного информационного агентства, что «намерен сегодня приложить все усилия, чтобы в Минэке был свет и все работало исправно, как надо».

Руководители страны в отличие от простого инженера-электрика не смогли проявить ни такта, ни идеологической сдержанности. Помощник президента Путина по экономике Андрей Белоусов (предшественник Улюкаева в Минэке) сорвался на журналиста. «Кого бы я с удовольствием посадил – это всех вас, на 15 суток, каждому по метле – и вперед. Чтобы к людям не приставали», – отчитал Белоусов корреспондента «Лайфа», попросившего комментарий о ночных событиях. Из первых заявлений чиновников и представителей госкомпаний, в том числе непосредственно связанных с Улюкаевым, следует, что о деле Улюкаева они ничего не знали, потом узнали от прессы, были шокированы, с трудом приняли новую реальность и начали занимать позиции за или против министра.

Пока этот процесс не закончен, все выглядит как хаос: сплетение нервов, эмоций, страха и чувства неуверенности в будущем. Посреди хаоса высятся две твердыни: силовики из ФСБ и СК и компания «Роснефть», руководитель которой Игорь Сечин, по сообщению пресс-службы, в 4 утра был на работе, вероятно ожидая завершения оперативных мероприятий. Две твердыни, несмотря на ранний час, играли в пас в одно касание: «Роснефть» помогла СК вывести Улюкаева на чистую воду, претензий к ней или к ее сделке с акциями «Башнефти» нет. Всем спасибо, все свободны. Разумеется, все, кроме самого Улюкаева, который оставлен под домашним арестом. И российской элиты, которая теперь должна как бы из самой себя произвести политические последствия этой неприятной истории.

Версия СК

Что известно о деле Улюкаева на данный момент? Его обвиняют в том, что он вымогал и даже успел получить у «Роснефти» взятку $2 млн, как написано в официальном сообщении на сайте СК, «за выданную Минэкономразвития положительную оценку, позволившую ПАО НК «Роснефть» осуществить сделку по приобретению государственного пакета акций ПАО АНК «Башнефть» в размере 50 процентов». Задержали Улюкаева ночью с понедельника на вторник. Как утверждают источники «Лайфа», министр был растерян и пытался сделать несколько звонков, но никто ему не ответил. С утра Улюкаев дает показания.

В переводе на русский версия СК выглядит примерно следующим образом. «Роснефть» хотела купить «Башнефть», но правительство и Улюкаев были против. Потом Улюкаев попросил у компании взятку, компания сообщила куда следует, пообещала жадному министру мзду, тот немедленно оформил все нужные для сделки бумаги и оказал содействие в ее проведении. Затем пришел час расплаты: «Новая газета» пишет, что деньги для Улюкаева были заложены в банковскую ячейку, хотя ночью представитель СК Светлана Петренко заявила, что Улюкаев был задержан с поличным при получении денег. Возможно, верно и первое, и второе: Улюкаева, например, задержали в банке или пока он ждал посредника, отправленного в банк за деньгами, а потом отвезли в СК.

Факты и фактики

Первое же сообщение, полученное автором утром от бывалого источника – отставного высокопоставленного российского бюрократа, содержало в себе три слова, исчерпывающе объясняющих ночные события: «Нельзя. Трогать. Сечина». Но и без источников понятно, что дело, в котором публично замешана «Роснефть», так или иначе связано с этой фамилией.

Среди всех соратников президента Путина руководитель «Роснефти» Игорь Сечин имеет, вероятно, самую тягостную репутацию. Во-первых, он играет без правил, то есть разыгрывает оперативную или аппаратную комбинацию, а не договаривается, когда ему что-то нужно. Во-вторых, почти никогда не проигрывает, в том числе по той причине, что разыгрывает комбинации, а не договаривается. Когда в 2011 году Сечину было нужно остановить приватизацию «Роснефти» и других госгигантов, он сделал это одним письмом на имя премьера Путина. Когда спустя пять лет вышло так, что приватизация занадобилась самому Сечину, он пробил ее так же, как и остановил, – одним письмом на имя президента Путина. После письма Кремль якобы сменил гнев на милость и разрешил «Роснефти» купить акции «Башнефти». Правда, теперь получается, что, кроме письма, была еще и взятка, якобы полученная курирующим приватизацию чиновником в лучших традициях московского лоббизма, – небольшая сумма (примерно 0,04% от суммы сделки) за, как говорят опытные толкачи, «ноги и амортизацию ботинок».

Вопрос о сделках «Роснефти» и позиции правительства мы обсудим чуть ниже, а пока сосредоточимся на перечислении фактов и даже фактиков, которые помогут восстановить картину ночного происшествия.

Первое. Президент, как говорят, знал о мероприятиях в отношении Улюкаева. Знал с прошлого года, когда министром заинтересовались спецслужбы. Летом, перед тем как Улюкаева стали прослушивать, президенту снова доложили о его деле. Как говорит кремлевский сотрудник, президент Путин даже послал Улюкаеву сигнал, мол, остановись, что ты делаешь. В начале октября на форуме банка ВТБ, наблюдательный совет которого возглавляет Улюкаев, президента спросили, не был ли он удивлен тем, что правительство сначала сопротивлялось продаже «Башнефти» госгиганту под руководством Сечина, а потом внезапно отложило приватизацию, чтобы президент разрешил «Роснефти» принять участие. Ответ Путина выглядит действительно двусмысленно: «Вы знаете, может быть, вам покажется странным, я сам был немного удивлен такой позиции правительства, но это действительно позиция правительства Российской Федерации, прежде всего его финансово-экономического блока».

Второе. Когда о деле Улюкаева узнал премьер Медведев, точно установить пока нельзя. На прошлой неделе он был в Израиле, но якобы уже был в курсе претензий к Улюкаеву. Знал ли он об этих претензиях в сентябре или октябре, неизвестно. Если не знал, то мы имеем дело с вполне сталинским по духу сюжетом: президент в курсе перспектив Улюкаева, но не предпринимает никаких мер, не предупреждает своего ближайшего соратника и с тяжелым, вероятно, сердцем наблюдает за тем, как ключевой игрок команды премьера роет себе могилу при содействии СК и компании, которую возглавляет другой ближайший соратник.

Сечин и Улюкаев. Теперь по разные стороны решётки

Третье. Куратор Улюкаева в правительстве первый вице-премьер Игорь Шувалов, судя по всему, ничего не знал о проблемах Улюкаева. Но, чтобы его вмешательство не помешало оперативным планам, министра задержали в тот момент, когда Шувалов был в командировке в Японии. Как говорит близко знающий Улюкаева чиновник из его ведомства, именно Шувалову Улюкаев, вероятно, звонил ночью, но не дозвонился.

Четвертое. Дело «Улюкаев против "Роснефти"», как говорят в аппарате правительства, может затронуть не одного, а двух или даже трех высокопоставленных фигурантов. Подчиненного Улюкаева – начальника Росимущества Дмитрия Пристанскова, юриста из Санкт-Петербурга и ставленника премьера Медведева. И, вполне вероятно, самого первого вице-премьера Шувалова. На всех распорядительных документах по приватизации «Башнефти» стоят их подписи, в том числе на акте оценки госпакета и черновике директивы «Роснефти».

«Экипаж» для либералов и не только

Примерно год или даже полтора года назад высокопоставленные чиновники стали замечать странную активность подозрительных личностей на мероприятиях (в том числе чисто светских, спортивных и даже благотворительных) с их участием. Ходили какие-то странные слухи о пропадающих документах, слежке, употреблялось загадочное слово «экипаж» (на жаргоне спецслужб – прикрепленная к конкретному человеку смена наружного наблюдения), менялись сим-карты, приобретались конспиративные квартиры и офисы.

Рассказать эту историю целиком и связно пока невозможно: говорить о ней с фактами в руках, наверное, смогут только историки спустя лет двадцать. Но из слухов и фрагментов можно составить некоторое подобие правдоподобной картины. После обострения отношений с Западом якобы силовики получили из Кремля команду негласно взять под колпак большинство высших чиновников страны: членов правительства, губернаторов, даже собственное силовое начальство и так далее. Часть громких арестов последних двух лет, опять же якобы, – это оперативные разработки, начатые по результатам этого наблюдения.

Выпустил ли президент Путин джинна из бутылки, поместив российскую элиту «под колпак»? Еще год назад, когда речь шла об арестах губернаторов Хорошавина и Гайзера, все выглядело так, будто нет. Будто все остается под контролем: за очень большими ребятами следят не чтобы не брали взятки друг у друга, а чтобы не спутались с нехорошими ребятами из Лэнгли. Никто не пострадает, ну, за исключением идиотов, покупающих сотрудницам индустрии развлечений «лексусы» по кредитной карте.

Но сегодня так уже не кажется. Если история, вернее, истории про слежку правда, то получается, что сегодня часть команды ФСБ, вероятно причастная к контрольным мероприятиям в отношении министров и госкапиталистов, сменив место работы, использовала эти мероприятия в своих целях. Важным участником задержания Улюкаева был глава службы безопасности «Роснефти» Олег Феоктистов, который до августа 2016 года работал замначальника Управления собственной безопасности ФСБ; по слухам, именно это подразделение «пасло» чиновников. Феоктистов – давний соратник Сечина, журналисты The New Times даже назвали однажды это его подразделение «сечинским спецназом».

Теперь получается примерно следующее. Кремль летом произвел в ФСБ несколько перестановок. Бывший начальник Феоктистова Сергей Королев стал начальником самого крупного главка – Службы экономической безопасности. Но своего зама Феоктистова он посадить в свое старое кресло не смог, вместо него начальником УСБ стал Алексей Комков. Феоктистов ушел в «Роснефть». «Роснефть» в лице Феоктистова, ФСБ (как говорят, именно Служба экономической безопасности) и СК провели фактически совместную операцию по задержанию федерального министра. Хотя министр, судя по всему, денег от «Роснефти» в руки не брал, а значит, вполне мог быть допрошен при менее драматических обстоятельствах.

СК давно потерял субъектность, и его участие в деле Улюкаева само по себе ничего не значит. Но смычка – теперь уже публичная и официальная – ФСБ и «Роснефти» выглядит серьезно и даже пугающе. Особенно на фоне мыслей о том, что еще и про кого еще из давних аппаратных соперников Сечина знают бывшие и нынешние сотрудники самой влиятельной спецслужбы страны и что они по этому поводу собираются делать.

Проклятый вопрос

Приватизация – медвежья ловушка для любого чиновника, который решил посвятить ей некоторую часть своего рабочего времени. Что пошло не так на этот раз? Почему министр, давший Сечину зеленый свет на покупку госпакета акций «Башнефти», оказался в кабинете следователя СК? Кажется, дело в том, что покупку «Башнефти» заинтересованные стороны понимали по-разному. Компания, возможно, как двухходовку, как пролог к покупке «Роснефтью» акций самой «Роснефти» с целью распределения этих акций среди менеджмента. Улюкаев и его куратор Шувалов – как одноходовку: купили, и хватит с вас.

Сразу после завершения приватизационных действий вокруг «Башнефти» чиновники заговорили о том, что покупка акций «Роснефти» самой «Роснефтью» – это временная мера, нужная, чтобы снизить дефицит бюджета уже в этом, 2016 году. Предложение правительства выглядело так: одобряя директивы на выкуп акций самой компанией, оно одновременно накладывает на «Роснефть» обязательство (юридические формы обязательства обсуждались до нынешней ночи) до 1 июля или 1 сентября 2017 года перепродать купленный пакет инвесторам – российским, китайским, индийским; каким-нибудь инвесторам, среди которых не будет руководства компании. Компании это, кажется, не очень нравилось: защищая идею оставить акции у компании, источники говорили о бонусах для менеджеров и лучших западных практиках. Задержание Улюкаева – серьезный аргумент в пользу схемы с бонусами, а не с перепродажей. Даже если все эти события формально никак не коснутся первого вице-премьера Шувалова, понятно, что моральных сил сопротивляться бонусам в пользу пула инвесторов у него не будет.

Приватизация до сегодняшнего утра была похожа на важный, возможно, самый важный проект правительства Медведева. Бюджетные аргументы, кризис, санкции сдвинули с мертвой точки этот воз, который Игорь Сечин загнал в тупик, еще когда работал вице-премьером по промышленности и ТЭК. Дело Улюкаева возвращает воз обратно – в тупик. А также ставит перед премьером и его соратниками довольно неприятный вопрос: правильно ли они понимают текущую политику?

До сегодняшнего дня казалось, что правительство – издерганное внутренними конфликтами, не консолидированное, медленное и неэффективное – все же является главным душеприказчиком того, что условно можно назвать «реальным наследием президента Путина», то есть распорядителем крупнейших кусков собственности. Премьер снял с должности главу РЖД Владимира Якунина, подвинул некоторых других игроков калибром поменьше, при этом сохраняя относительно мирные отношения с силовиками. Когда летом речь зашла о новом главе таможни (кстати, тоже в связи с коррупцией), Медведев, по словам двух источников, первым сказал, что кандидата нужно согласовать в Совбезе, но так, чтобы этот кандидат сработался с Минфином. Главой ФТС в итоге стал силовик со стажем Владимир Булавин.

Выходит, все было зря? И лучше бы Якунин сидел на своем месте, а Улюкаев – на своем?

Мужчины на грани нервного срыва

Неопределенность вроде бы стала нормой для высших чиновников. Еще два года назад они начали привыкать к зигзагам внешней политики, полному отсутствию стратегических приоритетов в работе, решению вопросов в режиме «пока так, а до потом не все доживут». Эта неопределенность разбила старые большие коалиции – силовиков, либералов, государственников – на мелкие анклавы, часто ситуативные, спонтанные. И к этому тоже все постепенно привыкли. Если Россия сегодня дружит с Турцией, завтра – чуть ли не воюет, а послезавтра снова дружит, то какая, к черту, командная этика помешает Ивану Ивановичу сегодня дружить с Петром Петровичем, а завтра воткнуть старику Петровичу нож в спину.

В таком состоянии система с большими проблемами, но могла доковылять до выборов 2018 года. Пусть хаос, но управляемый, шутили игроки. Весной стало понятно, что хаос превращается в неуправляемую войну всех против всех, в которой выигрывают не большие батальоны, а слаженные диверсионные команды, вроде той, что получилась у Игоря Сечина и бывших и нынешних сотрудников ФСБ.

Пока либералы пишут либеральные планы, технократы занимают кабинеты в Кремле и тоже пишут планы, входя в курс дела, Сечин и небольшая группа сотрудников ФСБ, которую, к слову, ни в коем случае нельзя отождествлять с силовиками в целом, делает политическую работу за всех остальных. Решает, кто будет владеть крупнейшей нефтяной компанией страны, кто будет работать в правительстве, кто спасется в процессе транзита, а кто утонет. Противопоставить этой группе сегодня нечего, это видно даже невооруженным инсайдом глазом. Премьер держится от «дела Улюкаева» так далеко, как только возможно, вице-премьеры в шоке, министры трясутся, Кремль загадочно молчит.

Ситуация выглядит так, будто в сегодняшней российской политике есть два потока. В одном еще обдумывают контуры транзита, обсуждают вопрос о будущем Конституции, решают, может ли политика Кремля снова стать инклюзивной по отношению к интеллигенции и либералам. В другом действуют, а не говорят. Уже сегодня присваивая себе наследие, о котором другие пока даже боятся думать. В ближайшее время на доске должны появиться фигуры, которые смогут повернуть новый сюжет в пользу президента, иначе он сам рискует в нем не удержаться.

Константин ГААЗЕ

Слово против слова - так можно охарактеризовать один из самых громких судебных процессов России уходящего года. На скамье подсудимых бывший министр экономического развития Алексей Улюкаев, которого обвиняют в получении двух миллионов долларов от главы компании «Роснефть» Игоря Сечина. Телеканал «360» решил сравнить показания подсудимого экс‐министра и предпринимателя - главного свидетеля обвинения.

Следующая новость

Показания Сечина никогда не оглашались публично: он не появлялся на судебных заседаниях. За основу его рассказа взяты выдержки из протоколов допросов, которые опубликовала «Русская служба Би-би-си » с подтверждением от анонимных источников. Пресс-секретарь компании «Роснефть» Михаил Леонтьев называл эти данные «вбросом или фальсификацией». Рассказ министра Улюкаева был озвучен самим экс-министром и его адвокатами в ходе судебных заседаний.

Первый разговор Сечина и Улюкаева мог происходить в индийском штате Гоа на саммите БРИКС в 2016 году. Тогда сделка по приватизации «Башнефти» была уже закрыта.

По словам экс-министра, он увидел, что глава «Роснефти» играл на бильярде вместе с главой банка ВТБ Андреем Костиным. Он подошел поздороваться и просто пообщаться. Никакого разговора о вознаграждении он не поднимал. Тогда же, по его словам, Сечин жестом показал ему подготовить дырочку в пиджаке под орден и пообещал угостить министра редким вином.

Игорь Сечин, как следует из протокола допроса, заявил, что говорил с Улюкаевым в отеле, но ни Костина, ни бильярда он не упомянул. Но отметил, что Улюкаев жестом из двух пальцев показал латинскую букву V, уточнив что это означает два миллиона долларов.

Задержали экс-министра вечером 14 ноября в офисе «Роснефти». Уже тогда на Сечине была записывающая аппаратура. Записи разговоров . В протоколах допроса Сечин утверждает, что министр позвонил ему сам и попросил назначить встречу на этот же день. Он уточнил, что воспринял это как давление для скорейшего получения взятки.

Улюкаев, в свою очередь утверждает, что позвонил ему Сечин и пригласил срочно приехать в офис «Роснефти».

Судя по расшифровке телефонных разговоров, правда на стороне экс-министра.

Сечин: Алексей Валентинович, дорогой?

Улюкаев: Да, Игорь Иванович? Весь во внимании, как я рад тебя слышать.

Сечин: Да не говори, я тоже. Ну, во-первых, у меня там неисполненные поручения были, а готовность есть по итогам работы там…

Улюкаев: Да.

Сечин: А, значит, во-вторых, масса вопросов накопилась там, и по советам директоров, и по всему.

Улюкаев: Ну, так давай обсудим все.

Сечин: У меня только просьба одна — если можно, на секундочку к нам подъехать, потому что тут, может быть… Ну, покажу, вообще. И, вообще, на компанию посмотреть.

Улюкаев: Да, с удовольствием посмотрю на компанию. А чего же?

Разговор во время передачи сумки с деньгами был полностью зачитан во время судебного заседания. Аргументация сторон, что на самом деле имелось в виду, сильно отличается.

Сечин: Да, да, да, секунду посидите пока, ладно? Так, ты сейчас, а, ну… Я так, коротко, чтобы ты не замерз. Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Ну, командировки были.

Улюкаев: Ну, жизнь, конечно.

Сечин: Пока туда-сюда собрали объем. Но можешь считать, что задание выполнено. Вот забирай, клади и пойдем, чайку попьем. Так, вот ключ на всякий пожарный

Слова о «затягивании поручения» сам Сечин объяснил так, что на сбор денег ушло некоторое время. В протоколе отмечается, что в это время он указывал на сумку с деньгами. К деньгам же относились и слова «собрали объем». Улюкаев в свою очередь заявил, что думал, что в сумке находится вино, которое глава «Роснефти» обещал ему во время саммита БРИКС.

У меня не было 100% уверенности, что в сумке вино, но я предполагал. Все знают, что мне дарят книги и вино — то, что я люблю и знаю

— Алексей Улюкаев.

На ключ от сумки экс-министр внимания не обратил, как и на вес багажа. Сечин отметил, что все это говорило о том, что Улюкаев прекрасно знал, зачем он пришел.

Следующая новость